БЕЛЫЕ СКАЛЫ

Глава 1

– Алсу! Алсу, не уезжай! – отчаянно кричал Азат на бегу. Ему казалось, что вот-вот он поравняется с запряженными санями, в которых сидела Алсу. Его пальцы уже коснулись холодного дерева, но лошади надбавили ходу и, потеряв равновесие, он упал ничком и остался лежать на дороге. А сани, запряженные резвой парой, помчались с ветерком. Он только приподнял голову и в последний раз отчетливо увидел Алсу, укутанную в пуховую шаль. Услышал ее слова: «Поднажми, Азат, догоняй...» И смех тех, кто был в санях и весело погонял лошадей: «Но-о, но-о, а то джигит из Лучистой Поляны того и гляди оставит у себя и нашу вторую дочь. Но-о-о... Ха-ха-а...»
Может быть, Азат и догнал бы. Да видно, не судьба. Споткнулся о кочку, которая рассыпалась как бадья, полная яблок. Как это рассмешило сидящих в санях, как закатились они хохотом...
Он остался лежать среди лошадиных яблок, которыми усеяна дорога. А сани умчались, только их и видели! Горячие слезы обиды потекли из его глаз. А может, не слезы? Может, снежинки, тающие на разгоряченном лбу? Азат замычал от злобы, стал кататься по дороге, колотя по ней попадающимися под руку лошадиными яблоками.
Наконец мальчик поднялся. В сердце его застряла боль, в первый раз взрослые не захотели понять его.
Заметно холодало. Азат вытащил из карманов шерстяные варежки, надел на озябшие руки. Концом рукава вытер нос. Потер под глазами.

Ворота их все еще были широко распахнуты. Хотя родственники невесты уехали, во дворе продолжалось веселье, наяривала тальянка, родичи и друзья жениха плясали и пели.
Из дверей дома, окутанный клубами пара, вышел дядюшка Ходжа, глаза светятся: сын определил судьбу с хорошей девушкой. Он стал обходить гостей, протягивая каждому наполненный стакан. Следом за ним ходила тетушка Аминэ, держа тарелку, доверху наполненную кусками жареного мяса и пирожками.
– Свадьба, милый, дважды не бывает, ты уж на дорожку, на посошок... Вот так, вот так...
- Ой, Аминэ апа, у тебя невозможно отказаться, только ты умеешь так угощать...
– Нет, нет, вот этот пирожок, он так прямо на тебя и смотрит, видишь, жирненький.
– Ой, Аминэ апа, уморишь совсем...
Голос тетушки Аминэ, угощавшей гостей, и их ответы перекрыл голос дядюшки Ходжи, который запел что-то веселое.
Гармонист ударил плясовую. Ноги сами пустились в пляс. Двор праздновал, мир качался. Шапки, которым становилось тесно на головах, слетали, словно тоже хотели пуститься вслед за хозяевами.
Твердый снег под ногами скрипел, в морозном воздухе звучали забористые куплеты. Ходжа абзый был счастлив и не скупился на угощение.
Хоть бы кому-нибудь было дело до Азата, который растерянно стоял посреди улицы. Отец прихлопывал большими ладонями, подбадривал танцоров. Даже не повернулся и не взглянул на своего единственного сына. В это время на весь двор запела тетушка Марьям. Ее звонкий голос заметно выделялся:
Парень, парень, паренек,
Что ж молчишь ты, как пенек?
Лучше б ты не пил вина
Иль хотя бы – не до дна!
– Э-эх, ну и дает наша тетушка Марьям, – кто-то успел похвалить ее между частушками. А она знай выводит себе голосистые куплеты, задирая подгулявших парней.
Вечером в доме состоялся серьезный мужской разговор.
Как только отец, покормив скотину, пришел со двора и уселся перед печью, Азат, дождавшись удобного случая, тут же забрался к нему на колени.
– Папа, я тоже хочу жениться!
Губы отца растянулись в улыбке. Но он тут же принял задумчивый вид, почесал за ухом.
– Видишь, разговор-то этот больно серьезный...
– Да. – Мальчик почесал за ухом, подражая отцу.
– Ну и кого же ты выбрал в жены?
– Алсу, папа, конечно же Алсу!
– Какую Алсу? Чья она дочь?
– Имя отца я не знаю. Он был со сватами. Минлегали абзый – ну вот его младшая дочь...
– А-а, значит, это и есть Алсу... Так не очень ли она еще мала? Девочка, которая не достает до щеколды ворот?
– Да, да, это она, папа. – Азат перебрался с одного колена отца на другое, устраиваясь поудобнее. Он обрадовался, что и отец запомнил Алсу.
– Да, маловата еще невеста.
– Да что ты, папа, она вырастет! – поспешил успокоить отца мальчик. – Я на свадьбе слышал, как пел Ходжа абзый: «Пусть будет маленькой – вырастет, когда обнимешь». Да и не я один слышал, каждый во дворе. Ведь ты и сам был там.
Начав с полушепота свой секретный разговор, Азат теперь, забыв обо всем на свете, принялся говорить во всеуслышание. У него не осталось и капли сомнения, что он сумеет убедить отца. Спрыгнув на пол, он начал вертеться вокруг стула в нетерпеливом волнении.
Отец старался сдержать смех. Взяв сына за плечи и притянув к себе, он повел речь окольным путем.
– Тебе-то сколько лет, сынок, помнишь?
– Конечно. Скоро семь. Осенью пойду в школу.
– Так, может, сначала учиться, а потом жениться?
– Нет! Нет! Жениться никогда не рано!
– Чьи это ты слова повторяешь?
– Это я сам. Да и песню такую слышал.
Отец снова задумался. Как бы все объяснить, не обидев сына?
– Неужто так понравилась тебе эта девочка? Как ты ее назвал?
– Алсу.
– Да, Алсу... Имя у нее красивое.
– Не только имя, папа. Ты послушай... Забралась на самую вершину горы возле амбара и скатилась вниз. Ребята так и разинули рты. А она только смеется. Разве это гора, говорит, такую гору в нашей деревне и за гору не считают, говорит. Мы же катались лишь с середины этой горы.
– А ты не побоишься забраться на самую вершину?
– Нет, конечно, если Алсу захочет. Да, она того и гляди высмеет.
– А ты, оказывается, джигит.
– Если бы не был джигитом, и жениться не собирался бы. Джигиты ведь всегда женятся. Вот и дядя Минлегали тоже был джигит, и он женился.
Глаза Азата сияли. В голосе звенело воодушевление. Ведь он убедил отца, на каждое его слово нашел ответ. Надо запрягать лошадей. Повесить на дугу колокольчики...
– Да, папа, ты бы видел, какие у Алсу шаль и варежки. Мягкие-мягкие и пушистые, как гусята.
– А ты и шаль успел потрогать?
– Нет! Разве я могу! Но и так видно, какая она мягкая. – В глазах у мальчика вспыхнули искры, он продолжал увлеченно говорить.– У них, оказывается, о-о-очень далеко, там, где о-о-очень высокие горы, есть родственники. Вот по этим горам бродят, оказывается, такие козы с больши-ими рогами... Оказывается, только у этих коз бывает такой мягкий пух.
Рассказ сына заинтересовал отца.
–  Вот как! – удивился он. – Это все рассказала тебе Алсу?
– Да, – удовлетворенно шмыгнул носом мальчик. И, спеша выговориться, торопливо продолжил: – Оказывается, старшая сестра Алсу, Айсылу, – мастерица вязать. Варежки, похожие на гусят, и мягкую шаль тоже связала Айсылу апа... Если хочешь знать, папа, эти родственники написали родителям Алсу, что могут купить козу и прислать им. Только этих коз трудно ловить. Они бродят по горам, прячутся и таятся... Говорят, что ловить этих коз запрещено, есть закон... А коз, оказывается, все равно ловят – и на это тоже есть разрешение.
– Как интересно, – вздохнул отец.
Настроение у мальчика было хорошее. Немного помолчав, снова потянулся к отцу:
– Папа, Алсу говорит, что и наша деревня тоже красивая. Одно название Лучистая Поляна чего стоит. Мы давай запряжем лошадей и вместе поедем за ней, ладно, папа... Перед въездом в деревню дашь вожжи мне...
Отец не перебивал сына. Сквозь полусонный шепот ребенка пробивались цветные блики его мечты. Голосок стал глуше. Прижавшись к отцу, мальчик погрузился в дрему. Отец боялся пошевелиться. Открылась дверь передней комнаты, и оттуда показалась мать. Счастливо улыбаясь, отец и мать подмигнули друг другу.

Мальчика осторожно перенесли на мягкую постель в переднем углу. Склонившись, долго смотрели на него. Видно, ему снились сладкие сны: Азат время от времени улыбался, вертел головой. Наверно, он ехал на паре лошадей с колокольчиками в деревню Верхний Сонь, что по ту сторону леса, за маленькой девочкой, укутанной в пуховый платок, – за своей Алсу. Только бы фырканье лошадей или звон колокольчика не разбудили его.