БЕЛЫЕ СКАЛЫ

Глава 3

Не знаю, как в ваших краях, а в нашей Лучистой Поляне молодую невестку испытывает вся деревня. Каждый шаг, каждое движение находятся в центре всеобщего внимания. Через неделю – десять дней ей уже выносится приговор. Для того чтобы узнать человека, мало того – молодую женщину, и сделать вывод, этого времени, конечно, недостаточно. Но жители Лучистой Поляны долго с этим делом не тянут.  И тем не менее людской суд, как правило, бывает верным.
С Айсылу, которая вошла невесткой в дом Ходжа абзый и Аминэ апа, не стали затягивать даже на неделю, вывод был сделан уже на второй день.
– В руках все горит, сын Ходжа абзый нашел свое счастье, – сказали соседи.
– Это ведь девушка из Верхнего Соня, а у них, за что ни возьмутся, дело спорится.
Правда, о стати и красоте молодой невестки женщины помалкивали, мысль об этом каждая положила в свой сундучок памяти. Только вот одно событие в тот же день и час обошло всю деревню. Об этом женщины судачили с особым удовольствием.
А было так. На второй же день, как проводили сватов, на рассвете, молодая невестка спустилась к проруби за водой. Мимо речки верхом на лошади случился в ту пору Курай Назыйм. В Лучистой Поляне непутевых и кривляк так и называют «курай». Назыйм, конечно, увидел девушку, но ему и в голову не пришло, что это молодая жена Минлегали. Красоту девушки Курай Назыйм не мог не заметить, а он был не из тех, кто проходит в таких случаях мимо. Он принял Айсылу за гостью и поскакал к проруби.
– Не боишься, что тебя сглазят, сестра? – заговорил он на скаку.
Айсылу даже не повернулась и не взглянула на него. Мало ли народу шатается. Молодая невестка зачерпнула по очереди ведра, повесила их на коромысло и хотела отправиться домой. Парень поставил коня поперек дороги и не пускал ее. А сугроб на обочине был глубок.
– Откуда ты прилетела, такая ласточка? Чья гостья будешь?
– Освободи дорогу, – хотела обойти его Айсылу. Но лошадь снова преградила ей путь.
– Не будь я Назыймом, ты разговоришься! Или уже язык проглотила...
– Эге, да у тебя самого язык как помело, сказано тебе, убирайся, – повысила голос Айсылу.
– Уж вроде и язычок показался у ласточки... И-и-и, сестра... Ну же, ну, сестра, не стыдись, покажись, может, и сама ты такая же мягкая, как твоя шаль? – С этими словами, сидя верхом, он потянулся к плечу девушки. – Вечером выйдешь прогуляться, сестра, а...
Айсылу не нашлась что ответить. Да и то сказать, джигит совсем распелся.
Молодая невестка, не долго думая, схватила его за ворот и сдернула с лошади. Да не в снег, а прямо в прорубь угодил Курай Назыйм. А Айсылу продолжила путь. Назыйм же так и не узнал, кто она и куда ушла. Может быть, об этом люди и не прослышали бы, да подвела молодца его же болтливость. После обеда Назыйм пришел к караульному дому, где собрались мужики, не выдержал и стал бахвалиться. Дескать, утром у воды встретил такую-то такую красивую гостью. Дескать, даже договорились встретиться вечером в клубе.
«Ах, это был ты», – с этими словами Ходжа абзый, бывший среди слушавших, поставил в рассказе точку – съездил по уху Курая Назыйма.
С особенным удовольствием говорили об этом женщины. «Не будет зариться на каждую, так ему и надо, кураю», – снова и снова повторяли они. Кое-кто, видимо, исходя из профилактических соображений, рассказывал об этом своим мужьям и добавлял, дескать, так вам и надо. Короче, жители, а особенно жительницы Лучистой Поляны, с первого же дня приняли новую невестку как свою, даром что была она взята из деревни Верхний Сонь, что за лесом.

Азат оказался упрямым. Постоянно теребил отца: «Когда поедем забирать Алсу?» Отец находил мелкие отговорки. «В последнее время что-то и поземка метет, как бы не поднялся буран», – говорил он. «В лесу навалило много снега, пусть путь уляжется».
Мальчик ждал. Единственным утешением его каждый раз, когда наступал день, было увидеть Айсылу апа. Азату особенно нравилось, что когда он заходил к Минлегаязу, его встречали со словами: «О, мы думали, кто это к нам пришел, а это наш зять!» Айсылу апа насыпала ему полную пригоршню орехов со словами: «Кому-кому, а зятю обязательно. На, Азат!» Однажды, когда не было Минлегаяза, она подняла его на руки и ласково погладила по спине. Ласкала, любовно прижимая к груди. Ему стало от этого как-то приятно и неловко. Неловко смотреть на блестящие глаза Айсылу-апа, на ее губы, похожие на спелую вишню. От стыда он забарахтался и поспешил спуститься на пол.
Наконец день, которого он с таким нетерпением ждал, наступил. В тот вечер отец вышел от соседей в приподнятом настроении.
– Завтра рано утром в путь. Мы решили поехать вместе с самим Ходжа абзый, – сказал он.
– Раз сам поедет, может быть, и повезет нашему сыну... Хорошо, – сказала мать. – Только бы уж дали.

Азат, который все это слышал, чуть не перекувыркнулся от счастья. Он не мог усидеть на одном месте. То забирался на кровать с панцирной сеткой в передней комнате; то подходил к зеркалу и приглаживал волосы, без всякой причины шмыгал носом. Коль уж поедут с Ходжа абзый, то как же, привезут... Привезут обязательно.