Тени в сумерках

Глава 44

Город нам сейчас не узнать. Его окружили двух-трех­этажные коттеджи. Они настолько своеобразны и не походят друг на друга, что даже этим прекрасны. Одно наслаждение глядеть на них. Наконец-то наш человек начал жить по-человечески, уважая свое достоинство, в хорошем просторном доме на лоне природы. Только вот жаль, что больше половины из них еще не заселены. Хочешь верь, а хочешь нет, охрану поставили, а сами не живут. Днем с огнем не сыщешь хозяина дома. Вот в одном из таких замечательных бесхозных дворцов время от времени собирались самые-самые крутые ребята города. Нет, это не те шантрапа-братаны, которые пугают честный народ и куриц на улицах. А те, чьи имена только шепотом передаются из уст в уста. Вот в такой дворец и «слетелись» эти «господа». Нет, не скопились на улице БМВ, «мерседесы» и «кадиллаки», на которых обычно они любят шиковать. А приехали на обычных «восьмерках» да «девятках», на таких, которые с трудом покупают люди, отдавшие лучшие годы жизни работе на благо общества. Каждого из них привозит личный шофер, тут и телохранителям делать нечего, не разрешают им принимать участие в серьезных разговорах...
Алмаз тоже был одним из членов этого сборища. Приехал он сюда со своим верным водителем Махмудом. На старой «восьмерке». Шоферы ждут своих хозяев за забором.
Столы ломятся от съестного и напитков. Чего душа пожелает — все есть. Но едут сюда не пить-есть, не отдыхать, а советоваться, обмениваться информацией. Решать споры. На повестку дня ставят задачу, назревшую проблему. Принимаются предложения и делаются выводы. Председательствующих и начальствующих здесь нет. Здесь все равны. Одно лицо — один голос, мнение большинства — закон. Здесь все жестко и шуток не терпят.
Месяца два тому назад, если помните, они на выборы Алмаза скинулись по «лимону». Это был фонд выборов. На сходняке решаются вопросы кого и куда назначить на руководящий пост в городе, в его районах. Кого направить в район начальником милиции, кого в налоговую инспекцию, а кого перебросить или вовсе убрать... Да мало ли серьезных и важных вопросов решают эти «молодцы». С их решением должны считаться и соглашаться глава города и те, кто повыше.
На сей раз на повестке дня не было серьезных политических вопросов. Западные страны отправили гуманитарную помощь нуждающимся — продукты питания. Надеюсь, догадываетесь о том, что эти продукты попали в руки этих «молодцов», и думу думали «молодцы», как бы подороже и выгоднее продать своим согражданам эту западную подачку. Кто с каким начальником должен по этому вопросу переговорить и сколько «сунуть в лапу». Когда эти продукты будут поступать в магазины и рынки города, многие предприятия должны перейти на особый режим работы. Скажем, мясокомбинаты должны остановиться на ремонт, несколько больших продуктовых баз и складов должны пострадать от пожара и украденные там на миллионы рублей запасы должны списаться, из сельских районов поступление продуктов нужно или приостановить, или изменить график поставок. Каждый обязан знать свое место и нести ответственность за свой объем работы. Все должны быть единым часовым механизмом. Совещание проходило в дружественной обстановке, без резких поворотов, все согласно кивали. Но неожиданно — слыхано ли, прежде такого не было! — прозвучал звонок.
— Войдите, — выкрикнул один из совещающихся. В комнату вошел бритоголовый с автоматом. Все напряглись. Да и автоматчик был обеспокоен не меньше сидящих в зале. Он склонился и что-то начал шептать на ухо «авторитета», сидящего ближе к двери.
— Нет! — сказал тот, оттолкнув его от себя. — Здесь у нас на ухо не нашептывают, не принято. Говори, чтобы каждый слышал. Что случилось?
Караульному хорошо известно, с кем он имеет дело. И хотя у него на шее висел автомат, он был довольно сильно напуган и обеспокоен.
— О том, что вы здесь совещаетесь, и о месте сбора известно, кто-то проболтался…
— Кому? — вскочил, на вид, самый старший. Все остальные спокойно потягивали из фужеров соки да минеральную воду. Никакой суеты…
— Главе города Фаляху Экзамовичу напрямую кто-то стучит.
— Кто передал?
— Из милиции, наш человек…
— Значит так… — Главенствующий на сборище встал. — Есть предложения?
Никто не спешил. Каждый знал, что хозяин «сам решит, что и как!».
— Какова реакция мэра на этот звонок?
— Он приказал начальнику отдела немедленно отправить оперативную группу. — Среди молодцов пробежало волнение. Не может быть, в голове не укладывается, глава свой, он не позволит этого. Да и голова у него одна…
— Скоро оперативная группа будет здесь.
 В сходняке принимали участие чуть ли не десять депутатов городского совета, неужто этот болван даже об этом не подумал?!
 Старший из собравшихся, спокойно допивая сок, вдумчиво добавил:
— Без паники, каждый в свою телегу, и разбежимся… Ворота настежь, собак в клетки… Оружие в подпол. Приедут, пусть смотрят, попробуют кого и чего-либо найти! Да и среди ментов полно наших, сообщите им…
Особо никто не паниковал, все спокойно и деловито разъехались по делам. Минут через пятнадцать—двадцать подъ­ехала оперативная группа.
— Руки!.. К стене!.. Руки!.. Кто еще есть в здании?..
Начали они с энтузиазмом. Во дворе ходил старик охранник да садовник рылся на участке…
А через некоторое время выяснилось. «Ложная тревога, просим извинить!» и уехали восвояси.
В высоких кругах ничего бесследно не проходит. Авторитеты города искали ответ на вопрос — кто и за что помешал им. И кто среди них стучит. Кто мог сообщить о сходке? Ни о месте, ни о времени, кроме своих никто не знал, да и не должен был знать. Водилы и те узнают о месте, когда подъезжают. Конечно, каждый шофер имеет сотовый, но каждый из них многократно проверен и работает только на хозяина…
Второй вопрос. Что с Фаляхом? Чего он еще хочет?! В своем ли он уме?! И почему он своих решил сдать? Как он осмелился на это?! Да они ведь только-только назначили его в очередной раз главой города.
Вечером Алмазу доставили срочное сообщение. Когда он в кабинете остался один, вскрыл конверт. Такие послания бывают крайне редко. Таким путем общаются, когда уже нельзя доверять телефону. Чем дальше он читал, тем напряженнее становилось его лицо.
«Алмаз, о сборе поступило сообщение из твоей машины. Шофер твой напрямую связался с Фаляхом. Факт проверен, ошибки быть не может. Конечно же, тебе в это трудно поверить. Но ты должен знать — в последнее время о тебе, где бы ты ни был и чтобы ты ни делал, он регулярно информировал Фаляха и… твою жену. С записями разговоров можем тебя ознакомить… Все это в наших руках. Письмо сожги, шофера срочно отправь в спортивно-оздоровительную базу на Лебяжьем озере… Там его достойно и с почестями встретят…»
Сообщение прозвучало громом среди ясного неба. Он ведь все доверял этому Махмуду. Они не только ездили дни и ночи напролет, решая дела, но даже не скрывал он от Махмуда самые сокровенные тайны. «Эх, Махмуд, чего тебе не хватало…» Алмаз вызвал в офис шофера. В последний раз ему хотелось посмотреть ему в глаза. Когда он подъехал, Алмаз протянул ему пустой конверт.
— Отвези в спортивно-оздоровительный комплекс на Лебяжьем озере. Там наши ребята. Передай им.
Махмуд был расстроен. Боже, никогда такого с ним раньше не случалось, глаза его виновато бегали. И уже когда он выходил, Алмаз остановил его:
— Езжай на «восьмерке», джип мне будет нужен!..
Эта поездка была последней в его жизни. На следующий день стало известно, что на поляне недалеко от озера, взорвалась восьмая модель, водитель скончался на месте.
Увезли и похоронили Махмуда на кладбище родного селения. Братва по этому случаю собрала денег на похороны и проводила его как уважаемого человека.
Вечером того же дня Фалях вызвал Алмаза.
— Друг мой, прими мои соболезнования, — сказал он, грустно смотря на кончики своих ботинок.
Алмаз спокойно и невозмутимо ответил:
— Да, большая потеря для меня! — и белоснежным платочком смахнул слезинку. — Преданный был парень.
— Наши водители — хранители всех наших тайн, так что искренне тебе соболезную, потерять такого человека — это удар ниже пояса, — продолжал Фалях.
Желание выудить из Алмаза хоть какую-то информацию по делу Махмуда так и сквозило в его глазах.
— Да, Махмуд был замечательным, преданным, неподкупным! — подтвердил Алмаз еще раз.
И только после этого Фалях облегченно вздохнул. И хотя они оба хорошо знали причину гибели водителя, дальше пойти не решились. «За умершим не умирают и его уже не вернуть». На этом они закончили эту тему и как обычно стали обсуждать дела мирские. Вспомнил Фалях и об Италии. Рассказал он и об отдыхе в Альпийских лугах. С большим пафосом говорил он о лесах, лугах, цветах, озере Комо. И, наконец, похвастался о полученном удовольствии от встречи с Лейсан. Это известие прозвучало для Алмаза как гром среди белого дня. Но разум был выше чувств и говорил: «стоит ли верить словам Фаляха!»
— Вот ка-а-ак! — только и выдохнул он.
— Лейсан в новую квартиру еще не переехала? — спросил Фалях.
— Не знаю, давно ее не видел.
— Как?! Это не делает тебе чести, дружище! Красавица Лейсан не должна жить в студенческом отстойнике. Это опасно для нее… Мы вдвоем с тобой в ответе за ее благополучие. Немедленно, незамедлительно перевези ее и ее вещи в квартиру. Она должна быть хозяйкой и жить по-своему.
— Хорошо. Вы правы, так и будет, — сказал Алмаз.
Он и сам давно хотел перевезти ее туда. У нее квартира. На ее имя выписан ордер. А она ютится по чужим углам, мучается. Это не дело. А от Фаляха как-нибудь придумают пути спасения...
Они расстались, крепко обнявшись, как давние и искренние друзья. Если смотреть со стороны, прямо загляденье.